Кавказ. Выпуск XXIII. Родословное древо тюрков - Абул-Гази Багадур-хан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дети Акатай-хановы, из которых был главным Хаджий-Мохаммед-хан
У Акатай-хана было шесть сынов: старший из них был Хаджий-Мохаммед-хан, второй – Махмуд-султан, третий – Булад-султан, четвертый – Тимур-султан, пятый – Алла-Кулий-султан, шестой – Сулейман-султан. Алла-Кулий-султан умер двадцати двух лет. Сулейман-султан умер восемнадцати лет, Махмуд-султан – сорока лет. После него осталось шесть сынов: первый – Мохаммед, второй – Амин, третий – Алий-султан, четвертый – Мохаммед-Амин, пятый – Араб-султан, шестой – Ак-баба. Амин и Мохаммед-Амин умерли после отца. Остальных четверых умертвил Абдуллах, хан Бухары. Абдуллах-хан убил также двоих сынов Мохаммед-султановых, старшего Шах-Алия, который был женат, и младшего Шах-бехта, и всех сынов их, из коих один был тринадцати лет, а другие были по одному по два года. Жена Али-султана и жена Араб-султана остались беременными; он к обеим им дал присмотрщика для наблюдения за ними; одна из них родила дочь, и он ей сохранил жизнь; другая родила сына и он в тот же день велел умертвить его. Тимур-султан умер сорока лет; у него было три сына: старший из них был Мохаммед-султан, второй – Кадир-бирди-султан, третий – Абуль-хаир-султан; всех троих также умертвил Абдуллах-хан.
У Булад-султана было четыре сына: первый – Баба-султан, второй – Гамза-султан, третий – Кулчи-султан, четвертый – Пеглеван-Кули-султан. Булад-султана и трех сынов его Абдуллах-хан предал смерти. Пеглеван-Кули-султан умер своей смертью через пять лет после отца своего.
Качества Булад-султана
Булад-султан был человек без смысла, без мужества, сумасбродный. О нем, когда я был еще небольшой, слышал много рассказов. Расскажу о трех-четырех поступках его, дабы они не забылись между людьми. У Булад-султана было две привычки; первая: в разговоре он в конце своей речи приговаривал: «Шальф-ру!» («Распутница!»); другая привычка: согнув два меньшие пальца и большой палец положив на средний, быстро спускал его и производил звук: «Щёлк, щёлк!», как делают это шуты и скоморохи. Так делал он обеими руками и за каждым разом приговаривал: «Шальф-ру!» Однажды он спросил: «Не отправляется ли какой караван в Хорасан?» Ему сказали, что вчера отправился туда караван. Он одному из своих придворных дал приказ воротить всех, находящихся при караване, и представить к нему. Посланный настиг караван при колодезе Сагча, воротил его и привел в Хиву. Эти мусульмане подумали, что верно у султана есть война с Хорасаном; иначе для чего ему ворочать всех нас? Когда привели к султану всех людей из каравана, султан, взглянув на них, сделал рукой «щёлк-щёлк» и сказал: «Мне семерку бритв, распутница!» Раз до пяти он повторил эти слова; караванные не могли понять. Нукеры султана им объяснили слова хана, который требовал, чтобы они привезли ему семь бритв; больше ему ничего не нужно; и вы отправляйтесь в свой путь. Вот еще один его поступок: Абдуллах-хан, желая отомстить Ургенджу, осадил этот город; но, не могши взять его, отступил назад, простояв у Новаго-водопровода. Когда Абдуллах-хан стоял у Новаго-водопровода, тогда молодые джигиты, в числе пятисот, выехали против неприятеля, говоря между собою: «Что нам смотреть на неприятеля? Подеремся с его сторожевыми!» Булад-султан сказал: «И я еду», и также с ними отправился. Младший брат его, Тимур-султан, присоединившийся к молодцам, удерживал его и говорил: «Ты куда едешь?» Все беки также останавливали его, но он не послушался и поехал. Сказывают, что он в стычке с караулом одолевал врагов; и когда бой сделался жарким, он не отставал от других. Но как к неприятелю пришло много помощи, джигиты должны были бежать от него. Булад-султан обратился в бегство прежде всех. Приехав к Хиве, он слез с лошади, взошел на порог городских ворот и, стоя на нем, махал руками и кричал: «Поди сюда, приятель, коли хочешь! Попробуй теперь войти в город!» У Булад-султана было три жены; старшая из них, Азиз-ханым, была внучка Ильбарс-хана. В ее дом он пошел в этот день и там, хвалясь перед своими женами, говорил: «Сегодня я с неприятелем так и так бился, а завтра я ему то и то сделаю». Азиз-ханым, стыдясь за него пред посторонними женщинами, сидела спокойно, но напоследок сказала: «Перестань же!» Султан осердился и начал бранить ее; ханым начала противоречить ему. Он сказал ей: «Полно тебе есть грязь, дикая свинья!» – «Если жена свинья, то муж ее вепрь», – отвечала она. Он схватил палку и, когда хотел ее ударить, она встала и побежала от него, но, запнувшись за порог, раздробила себе берцо. Но довольно говорить об этом.
Качества младшего его брата, Тимур-султана
У Тимур-султана мало было ума; слова его были без соли. Но были у него и хорошие качества: он был храбр на войне, справедлив. Он до самой смерти своей ни к кому не ездил в гости, ни у кого не обедал. Однажды он ездил из Гезараспа в Хиву повидаться со своим старшим братом Булад-султаном. Атабек[92] Булад-султана, уйгур, по имени Инди-бай, который правил и ртом и языком и волею Булад-султана, этот Атабек, в то время как Тимур-султан после свидания с Буладом отправился назад домой, вышел к нему в одной тесной улице и, став на колена, звал его к себе в дом, приготовив для принятия султана богатый стол и большие подарки. Султан, сидя на лошади, ничего ему не говорил в ответ. Инди-бай говорил: «Я твой усерднейший старый слуга; знаю, что до настоящего времени ты не ходил ни к кому в дом. Надеюсь, что удостоишь меня милости больше, нежели кого-либо; тогда и отдаленные, и близкие будут говорить: «Тимур-султан ни у кого не бывал в доме, но кушал в доме Инди-бая». Это было зимой; на султане была соболья шуба, крытая парчой и застегивавшаяся золотыми пуговицами; сняв ее с себя, он сделал знак своему стремянному, и этот, взяв шубу, положил ее на плеча Аталыка, а Тимур-султан, ударив плетью коня, уехал. Тимур-султан рассказывал о себе: «Когда мне было уже пятнадцать лет, в один день я с
